Тень Ирода - Страница 77

Он прошел к дверям, выглянул. Пока все идет нормально. Вернулся к одной из кабин, что ближе всего ко входу. Достал пистолет и приготовился ждать. Через минуту послышались торопливые шаги. Кто-то явно спешил подойти именно сюда. Дверь открылась. Дронго заметил ботинки. Он не мог ошибиться. Это был полковник Мамонтов. Тот стремительно вошел и замер. Из открытой кабинки на него смотрел Дронго.

— Здравствуйте, полковник, — негромко сказал Дронго, — вот мы и встретились.

Мамонтов холодно смотрел на него. Нужно отдать ему должное. Он был смелым человеком, и его трудно было испугать направленным на него пистолетом. Он хладнокровно спросил:

— Что вам нужно?

— Вы. Мне нужны вы, полковник Мамонтов.

И документы, которые вы взяли у убитого вами старшего лейтенанта Виноградова. Только не говорите что вы считали его террористом.

— Я не считал, — глухо ответил полковник. — Не нужно разговаривать со мной в подобном насмешливом тоне. Я этого не люблю.

— Вы убили Виноградова, — продолжал Дронго, — по вашему личному приказу были убиты подполковник Славин, майор Орловский. Из-за вас покончил самоубийством капитан Гамза Агаев. Вы заменили капитана Инну Светлову, прислав вместо нее свою сотрудницу и убрав настоящую Светлову. Надеюсь, вы все это не будете отрицать?

— А я думал — вы профессионал, — презрительно обронил Мамонтов. — Вы думаете, я мог отдать приказ об уничтожении целой группы ФСБ? Не будьте таким наивным. Этот приказ пришел сверху.

— Но вы его выполнили?

— А что мне оставалось делать?

— Вы убийца, Мамонтов! Я видел, с каким сладострастием вы убивали Виноградова. Вы самый настоящий садист и убийца.

— Не нужно громких слов, — поморщился Мамонтов, — все и так ясно. Об операции «Возвращение Голиафа» не должен знать никто. Этот старший лейтенант, сосунок, недоучка, не должен был влезать в мой кабинет. Он сам виноват.

— Это ваши люди устроили сегодня взрыв в аэропорту?

Мамонтов улыбнулся.

— Конечно, нет. Мои люди охраняют аэропорт.

— Но вы знаете, кто это сделал.

— Разумеется. Программа разрабатывалась при моем участии. Уголовники были лишь подставной ширмой в наших проектах. Где мой человек?

— Я его оглушил. Он валяется в той кабинке, — показал Дронго на закрытую дверцу кабинки.

— Я помню ваше досье, — спокойно заметил Мамонтов, — вы не любите убивать.

— Такого, как вы, я пристрелю с большим удовольствием. Кто устроил взрыв в аэропорту?

— Сотрудник из группы Панкова. Зачем это вам?

— Чтобы знать всех, кто был в этом виноват, — громко сказал Дронго и протянул руку. — Дайте мне план операции, который вы вытащили у Виноградова.

Мамонтов молчал. Он смотрел на Дронго. Они были примерно одного роста. Мамонтов более подвижен, подтянут, чем мощный, но располневший Дронго. Но последний был моложе на несколько лет.

Полковник наконец достал из внутреннего кармана сложенные вчетверо листки бумаги. Он обязан был предъявить их у себя, чтобы все поверили в успешное окончание операции. Дронго держал протянутую руку и на секунду потерял бдительность. Да и позиция была не совсем удобная. В одной руке зажат пистолет, другую держит на весу в ожидании бумаг.

Мамонтов протянул бумаги и в этот момент резко ударил Дронго ногой по другой руке. Пистолет упал на пол и отлетел в сторону. Не давая опомниться своему противнику, Мамонтов нанес следующий удар. Дронго успел чуть увернуться, но документы упали на пол. Мамонтов, воодушевленный первой удачей, нанес два удара. Дронго подставил локти, отбивая их. Когда-то, много лет назад, Дронго дрался с самим Миурой. И хотя он тогда проиграл схватку, сумев в последний момент достать оружие, сейчас Мамонтов не хотел предоставлять ему ни единого шанса.

Отбив удары, Дронго попытался нанести ответный но Мамонтов умело блокировал его руку. С яростным ожесточением они сцепились и упали на пол.

Среди блевотины, человеческих экскрементов, остатков мочи и просто грязи остервенело дрались два человека. Дрались изо всех сил, зная, что ставкой в этой схватке будет не только жизнь. Мамонтов слишком поздно понял, что допустил ошибку. Если бы они держались на дистанции, гибкий, стремительный, находящийся в гораздо лучшей форме полковник Мамонтов имел бы большее преимущество. Но на полу, когда все решала мощь дерущихся, у Дронго было неоспоримое преимущество. Он был тяжелее и физически сильнее. Постепенно это начало сказываться. После нескольких сильных и болезненных ударов, когда оба они оказались с разбитыми лицами, Мамонтов захотел достать свой пистолет, но Дронго схватил его за руку. В свою очередь, когда Дронго попытался достать второй пистолет, отобранный у офицера из группы Мамонтова, полковник прижал его руку к полу, не давая своему сопернику шансов.

Наконец Дронго, изловчившись, нанес болезненный удар локтем в солнечное сплетение. Полковник выгнул тело от сильной боли, и Дронго, уже не сдерживаясь, нанес еще несколько сильных ударов по лицу. Тело Мамонтова обмякло. Дронго продолжал бить по ненавистному лицу, забыв обо всем на свете. Бил и бил, превращая это застывшее лицо в спекшееся кровавое месиво. Он словно брал реванш за все неудачи последних дней. И только когда из закрытой кабинки послышался голос сотрудника Мамонтова, он опомнился.

— Вы его, кажется, убили, — сказал офицер. Дронго обернулся. У офицера в руках был его пистолет. Он сумел освободиться от ремня, которым был связан, и снять пиджак. Теперь он смотрел на Дронго.